Последний грузовик, как и договаривались, несколько раз дернувшись, заглох, не доехав до ворот метров двести. Оттуда открывался прекрасный вид на три вышки, которые уже брали на прицел через дыры в прорезанном тенте сидевшие в кузове бойцы.
— У одного карабин, другой без оружия, но есть две гранаты, — немедленно ответил сержант.
— Да это Михайло Викторович, талисман нашей палаты. Кто-то из прошлых жильцов этой палаты приманил его, прикормил, теперь каждый день прилетает поклевать, и вот… — объяснял он, как будто мне был интересен этот голубь.
Моей последней целью был депутат Верховного Совета Российской Федерации, послушная собачка в руках штатовцев.
— Старшина, все потом! Там два наших погибших командира лежат, заберите оружие, документы, особенно портфель. Ясно? И вот там подстреленный немец, засранец с автоматом. Быстро-быстро, не задерживаемся, нужно уходить.
Мой выстрел заставил поникнуть голову пулеметчика, почти одновременно грохнул разрыв гранаты. Передернув затвор, я послал пулю в грудь привставшего в седле второго немца. Быстро перезарядил карабин и осторожно направился к мотоциклу, держа оружие наготове. Приблизившись шагов на двадцать к мотоциклу, произвел два прицельных выстрела в грудь каждого немца. Махнул рукой настороженно наблюдавшему за мной старшине, и мы вместе подошли к мотоциклу. Оказывается, я мог и не стрелять в водителя, один из осколков разорвал его горло. То-то он привстал в седле, держась за него.