Но когда проклятые бомы кончились, когда мы вброд перешли Чую и проводники объявили перед ужином, что к завтрашнему полудню мы войдем в Кош-Агач, я опустился на колени и от чистого сердца, может быть первый раз за обе жизни, возблагодарил Господа, что Он позволил всем этим людям остаться в живых.
Не стану описывать процесс моего знакомства с домом. Долго это и слова трудно подобрать. А когда уже в сумерках приехал Гинтар с каким-то молодым господином – так и вообще…
Однако одно дело – знать устройство затвора, так сказать, на ощупь, и совсем другое – суметь изобразить его на бумаге. Да еще когда в голове один наглый и злой молодой человек обзывает косоруким быдлом и кривоглазым чухонцем.
Но не думаю, что это мне чем-то грозит. Во-первых, кто я такой? Да практически никто! Младший сын средней руки чиновника в отставке, гражданский администратор из дикой Сибири. Не представляющий собой ни чего-то опасного, ни что-либо полезного. Для высшего света даже как-то неприлично возиться с такими…
– Эх, Артемка! Если бы домой. Правь к Степану Ивановичу в усадьбу.
– Так! – грозно вскричал кто-то начальственным тоном со стороны хвоста моей кобылы. – Это что тут у нас происходит? Потрудитесь объяснить!