Что только не лезет в голову. Островерхий край приклада неприятно упирается в бедро, глаза высматривают в клубах пыли серые контуры приближающихся врагов, а думается о том, успеет ли молодой тигр сбежать из прибрежных зарослей до того, как небо вздрогнет от залпов…
Велел Апанасу тащить водку в бутылках. Не менее пяти-шести штофов. Потом – сухие, похожие на пластиковые оплавки, корни родиолы розовой на мелкие куски рубить. Не случится, не получится Николая свет Александровича настойкой золотого корня побаловать – сам употреблять буду. Мало ли. При нынешней медицине сам себе не поможешь – можно и копыта отбросить. Коновалы, блин. Кровопускатели, едрешкин корень…
– Дрянь, – сразу поделился впечатлением о захваченном оружии временный комендант. – Был бы добрый кузнец, куда полезнее было бы стволы во что-то другое перековать.
– Хотел, ваше превосходительство, – честно признался купец. – Но боязно. Эка силища-то!
С помощью остатков экспедиционной казны, расписок, шантажа, угроз и чьей-то матери удалось собрать полторы тысячи пудов пшеницы и семьсот – ржи. На этом деньги кончились бы. И бог бы с ними, но туземцы никак не соглашались везти припасы в Томское за векселя. Наличные им подавай. Пришлось воспользоваться служебным положением. На подводы добавилось еще пятьсот пудов муки, а в общий караван – десяток бычков, две коровы и штук пятьдесят овец. Вексель в итоге «распух» на тысячу рублей, но мне было все равно. Хоть на две. В любом случае это смехотворная цена за человеческие жизни.
Кое-как собрался. Было все еще… гадко. Но хотя бы мозги шевелиться начали.