Не было никакого свиста рассекаемого воздуха.
– Все в порядке, дядя Панари? – Клао вышел в залу, вытирая руки расшитым полотенцем.
– Не знаю. Я бы вот так просто умирать не стал бы. Тоже бы сопротивлялся.
Мое настроение стремительно улучшалось. Проблема с едой как минимум на сутки была решена, я еще жив, куда-то еду, хотя попутчик, надо сказать, мрачноватый. Убийцы вроде бы отстали, и хотя, конечно, Колю очень жаль, но счастье от того, что мне не пришлось лечь рядом с ним, сейчас практически полностью вытесняло скорбные мысли. И появилось время чуть подробнее обдумать ситуацию.
Вряд ли бородатый понял хоть слово, но жест, направленный на хронометр, истолковал правильно: речь зашла о предмете его интереса. Поэтому вновь последовали вопросы, но очень быстро мужик увял, поняв, что языковой барьер непреодолим, сегодня уж точно. По этому поводу он сплюнул, хлопнул лошадку вожжами по спине, и та покорно пошла. На то, чтобы править телегой, никто не заморачивался: свернуть тут было некуда. Справа встала стена леса с густым кустарником, слева же – заросший овраг, вдоль которого шла полоса, свободная и от кустов, и от деревьев.
Дорога заняла все же больше времени, чем планировал Панари. Сольфо умудрилась ушибить копыто, на самом верху перевала пришлось распрягать ее и заводить в ручей. Все равно ничем кроме холодной воды сейчас лошадке было не помочь. Олег же в это время сначала залез под телегу, рассматривая устройство рессор и поворотного переднего моста, затем звенел сломанными механизмами в кузове. Любопытный он.