А вот «золотые» дела пуаньи не любил очень. Себя он считал человеком должной набожности, но лишенным многих суеверий. По счастью за всю службу кластаро на посту начальника лейнского стола ему довелось лишь раз исполнить поручение стола Золотого, которое привез из столицы неразговорчивый святоша. Нерго выделил ему трех агентов, и через десятину они доставили в город из далекой деревни молодую девицу лет двадцати. Та отказывалась давать хоть какие-то показания, только ненавидяще зыркала по сторонам огромными глазищами. Святоша был доволен, пробубнил что-то о благодарности и возможной премии, заковал пленницу в кандалы, да так, что девушка и выпрямиться не могла, и уехал с ней в Лиссано. Агент, провожавший столичного гостя до южных ворот, потом в смятении рассказал, что по выезду из предместий отмеченный Творцом специальными клещами сломал девице все пальцы на руках. И что сама девица при этом только раз всхлипнула, все же остальное время экзекуцию переносила молча, добела сжав губы.