Когда «офон» вдруг умер, мастер Коста распереживался не на шутку. Еще бы – такая вещь, и вдруг превратилась в красивый, но бесполезный предмет. Олег долго объяснял что-то, но Панари не скоро понял, мол, успокойся, это нормально. Только не понять было, сможет ли Олег артефакт оживить. Все же слов не хватало ему, как то не жаль.
Витаньери тяжело уселся на лавку, вытянув ноги под столом.
Ультеро махнул рукой вперед, призывая обогнать колонну. Помимо символического смысла – командир впереди на горячем скакуне – были и практические соображения: совсем не хотелось глотать пыль от впереди едущих семи сотен егерей.
У него были какие-то дорогущие швейцарские ходики в золотом корпусе, у меня «банальный» «тиссо».
– Не без этого, – важно кивнул советник. – Но все же в этом и наша сила, и наша слабость.
Удивительно, но даже заводных коней не срослось выбить! Прайло ехал на своей кобылке, а господину начальнику всех черных уже хотелось начать какое-нибудь расследование, непременно бы завершившееся установлением несомненной вины всех старейшин Лейно. Только тогда нашлась хотя и крепенькая, но все равно кляча грязно-бурой масти, изъятая за долги по податям у спившегося купчишки.