— Только им, за каждую вашу тушку, пообещали по пять тысяч экю, — откликнулся Доннерман. — Итоговая ваша ценность может только предугадываться, но не менее четырех нулей в сумме, а то и пяти. Здесь, на Новой Земле, существует пока перекос в мужскую демографию. Есть некоторый дефицит любых женщин. А уж таких красивых, как вы…
Потом Дюля с Таней с помощью трофейной финки («кабар» я им на такое дело брать запретил) и обушка топорика споро раскололи полешки пополам. Потом еще надвое. Затем топором стесали середку поленьев на щепки и изнутри иззубрили поленья тонкой широкой щепой, которая одним концом все еще крепилась на бревне. Потом сложили полешко заново и обвязали его проволокой, затянув ту мультитулом. Получилась такая труба деревянная с квадратной дыркой.
— Я понял тебя, Боря, — сказал я ему. — Гад ты, Доннерман. Жениться ты с самого начала не хотел. А сейчас просто нашел повод соскочить. Ну и соскочил бы вчера, хрен с тобой! Но не на свадьбе же. Зачем ты, урод, сделал девочке больно! Козел ты после этого! Кстати, сколько я тебе должен за занятия?
Побросав вещи по номерам, мы моментально оккупировали ресторан. Так жрать хотелось, что я даже вкуса как следует не разобрал. Метал в рот то, что поближе на столе стояло, как голодающий с Поволжья, у которого кусок изо рта вырывают профессиональные украинские гладоморцы. С той же скоростью, не иначе. Да и девчата не отставали. Рубали все, как точилка карандаш.
Ничего особо покупать в нем не собирался, так — время переждать под кондиционером. Но надо было делать вид, что я хотя бы в потенциале покупатель, иначе продавцы ведут себя неадекватно. А я, знаете ли, не люблю, когда меня презирают ни за что.