– Зану-у-у-уда, – с нотками презрения протянула я и вернулась к созерцанию цирка в кабинете декана.
– Ты неисправима, Кей, опять кружево… – Я не успела ничего ответить, задохнувшись от новой порции ощущений: большие пальцы нежно погладили напрягшиеся соски сквозь мягкую ткань. – Но знаешь… мне нравится…
– Ох, простите, я такая неуклюжая! Думала, знакомого увидела, вот и повернулась…
– А мне можно, – вкрадчиво ответил Альфред, неумолимо приближаясь. – Я не студент, и уже давно, слава богам, и не вижу причин прерывать нашу… дружбу. – Он усмехнулся. – Правда, в студенческие годы она выражалась очень странно, но сейчас я хочу все исправить.
Орк замер, а мне аж жарко стало от собственной смелости. Что творю, боги мои, что творю! А сил остановиться уже нет.
В столовую на перерыве шла с опаской, ибо не сомневалась, что избежать допроса с пристрастием от коллег не получится. Следовало решить, как много правды можно сказать, потому что, если умолчу или буду отделываться отговорками, нафантазируют такого, что сплетня про мой роман с Лионаром покажется цветочками.