— Ш-ш-шалю… — повторила колдовка, и черный распухший язык ее коснулся губ, по-прежнему красных, ярких. — Играю… поиграем вдвоем, ведьмак? Ты и я… ты и…
— Тебя глубоко ранило предательство жениха. Верю, что ты застала его с кем-то…
— Плохая… волкодлачья кровь и вправду бы ушла со временем. А вот эта… тут сложней… вотановы волки… только от тебя одного зависит, сумеешь ли ты на краю устоять. Слышишь зов?
— Три… семь… одиннадцать, тогда, помню, еще мундир напялили.
Воспоминания об алтаре заставили Евдокию поежиться.
…интересно, отметят ли толерантность потомки? Желательно, чтобы памятником…