— Дуся, пока ты о нем не знаешь, оно тебя не видит, а раз не видит, то и навредить неспособно.
Казичек ухнул и, привстав на кривых ногах, ударил себя в грудь кулаком.
— Неспокойные, это точно, но не дурные… Ничего… как-нибудь… ну веди уже…
— Все закончилось, — шепотом сказал Гавел и погладил призрака.
Не атлас — кожа, и дубовая какая-то… каблук высокий, тонкий. Идти приходится осторожненько… и Тиана с извечною ее торопливостью отстраняется, уступая место Себастьяну… пальцы жмет, пятку натирает, и с каждым шагом — все сильней.
— Она. С матушкой своею завязалась. Я-то думал, что она у меня сирота, ан нет, просто тещенька дражайшая давно Хельмовым знаком мечена, вот и поостереглась на глаза-то являться… я ее так и не увидел. Знаешь, волшба, она как запах человека, у всякого — собственный… или как отпечаток души… ауры… по ней много сказать можно, и не зная о том, кто чаровал. Я же с моею… пять лет… и знал, как никто другой… и она меня знала… и стоило глянуть на тело, как понял все.