Богуслава и ее мачеха… мертвецы Ядзиты… Мазена и древняя кровь Радомилов… Эржбета… Иоланта… Клементина.
А гребень и того раньше упал. Евдокия же, разом лишившись сил, в кресло опустилась.
Все с ней согласились, и в гостиной воцарилась тишина.
— Никому, — согласилась Габрисия, мазнув ладонью по пылающей щеке. — Куда интересней, как ты с единорогом договорилась, дорогая…
— Конечно, дитя мое, — ласково сказала она, — я понимаю… ты еще слишком молода…
Аврелий Яковлевич велел на руки смотреть, сказал, что в глаза нельзя — почует, догадается, а вот если на руки…