Пять лет. И рыженькая девчушка в парче и мехах… в семь… двенадцать, и первые драгоценности, отнюдь не жемчуга, негласно дозволенные невинным девам, но бриллианты.
На пол… на выжженные ведьмачьим огнем знаки, наполняя их до краев, расползаясь уже не кровью, но алым пламенем.
И эта тьма рвалась на волю, не видя разницы между телом живым и зеркальным, существующим едино за гранью человеческого мира. Она подалась, спеша наполнить это новое старое тело, хлынула, сминая тонкую пленку стеклянного полотна, и то прорвалось…
— Лишек, — позвала она тихо и дотянулась до мягкой шерстистой щеки. — Лишенько, не надо, пожалуйста…
— Пока не за что… но я так, в перспективе… или ты думаешь, что статейку ту тебе спустят?
И мысленно добавила, что в ее время мужчины позволяли себе много иных, куда менее безобидных вещей, а каталог…