«Да, к таким пухлым щечкам рука прямо сама по себе тянется. Херувимчики, да и только! Федя спит с открытыми глазами. Эх, тоже хочу!!! Дуня вроде как недавно плакала, один Иван полон сил и энергии. А нет, тоже позевывает, да так заразительно!»
Решив не затягивать с лечением верного человечка, а заодно развязать руки царственному отцу, которого буквально жег изнутри один–единственный вопрос, хозяин покоев удалился прочь, плотно притворив за собой двери.
— Просто у меня память хорошая, Иван Андреевич.
«Кажется, будет гроза. Это просто замечательно…».
Поверх двух браслетов лег третий, из нежно сияющей на свету древней смолы.
Уложив на третий подоконник «дорожную записушку», Дмитрий с некоторым удовлетворением отметил, что у него появилась новая «штанга». Очень вовремя, потому что прежняя, под названием «Жития святых», совсем перестала его устраивать своим весом…