Потирая слегка пострадавшее ухо, юный ходок вниз головой и вверх ногами отряхнул ладони, встал, и самым решительным образом прогнал мысли о следующей попытке до той светлой поры, когда на полу появится толстый ширазский (или хорасанский) ковер. Синяков и шишек он не боялся — не с его талантами обращать внимание на такие мелочи, но и падать на голые дубовые плахи тоже не желал. Причем категорически. Так что (сделав себе мысленную пометочку насчет соответствующего распоряжения Авдотье), начинающий акробат уселся за стол, почти не глядя подтянул к себе чернильницу и толстую пачку листов, треть из которых была исписана его же рукой, затем недолго покопался в стаканчике с очиненными перьями — после чего принялся бессовестно грабить еще не родившегося французского академика, поэта и даже критика эпохи классицизма (которая, кстати, тоже еще толком не началась), мсье Шарля Перро. Собственно, сей увлекательный процесс уже подходил к своему окончанию: Золушка потеряла и нашла свою туфельку, получив в нагрузку к ней принца; Кот в сапогах одолел злобного великана-людоеда, и сразу после этого друзья-охотники Красной шапочки произвели кесарево сечение бедному Серому волку; Спящая красавица проснулась, а Синяя борода совсем наоборот, упокоился вечным сном.