— Чего мнешся, сыно? Никак, еще чего полезного измыслил?
Продев носки сапожков в укороченные под него стремена, царевич подхватил протянутую нагайку и чуть натянул поводья, останавливая двинувшегося было вперед Черныша. В отличие от него, Салтыков подобными вопросами не заморачивался, воспринимая то, что его подсаживали как нечто насквозь обыденное, да и прикосновения чужих рук проблем для него не составляли.
— Так хочешь на свободу? Целым и невредимым?
«Хм. Если получится. Нет. Когда получится — все просто упадут. Еще один кирпичик в стену моего плана…».
— Вот и славно, вот и хорошо. Ах да!.. Хоть и горькое питье, да лечебное — с ним ты быстрее на ноги станешь.
Без малейших усилий ведя службу, Макарий скользнул глазами вначале по Царскому месту и самому государю, затем опустил взор чуть ниже, встречаясь с внимательным взглядом сияющих небесной синевой глаз. Из-за правого плеча наследника выглядывал царевич Иван, к его левому боку прижимался пятилетний Федор, а неподалеку время от времени ерзала на руках дюжей мамки царевна Евдокия, с явной завистью поглядывая на братьев. Она тоже хотела стоять вместе с ними!.. Меж тем, архипастырь, проговаривая последние слова заключительной молитвы воскресного утреннего богослужения, не удержался и глянул на крестильную купель, полную водой едва ли не вровень с краями.