Казнимого стольника вновь бросило вперед — а кончик кнута с вплетенной в него свинчаткой, только что с неимоверной точностью угодивший на то же самое место, гибкой змеей отдернулся назад. Потерявшее сознание тело безвольно обвисло, по ногам заструился тоненький ручеек крови и мочи.
Спиридон задумчиво обозрел челядинку царевича, стараясь оценить у нее едва не пострадавшую часть тела, разочарованно цокнул языком и равнодушно отвернулся — было бы там чему страдать!..
Все тот же ноготь прошелся по королевству Шведскому, затем перепрыгнул на Данию и земли Ливонии.
— Ну что, Козьма, как я и говорил — Захарьины-Юрьевы верх взяли!.. Давай заклад.
С глубоким поклоном приняв драгоценный дар, мужчина почтительно его поцеловал.
— Хорошо. Направь тепло в руки. Только в руки!