Все в ружжо, пушки или как они там называются, расчехлены, заряжены, напороховерчены, залегли. К бою!
Сейчас появилось очень много времени думать, копаться в себе, в чувствах, в отношениях, в истории, в прошлом, в городе, даже в людях, знакомых и не знакомых. Чувствую себя, то патологоанатомом погибших душ, то археологом, раскапывающим духовные руины своего города. Сколько находишь всего, сколько разгребаешь. Когда находись звездочку, искрящийся бриллиантик родной души, радуешься, до истерики, лелеешь ее, любишь, прижимаешься к ней, боишься потерять; когда в руки попадаются, закаменевшие от злобы и ненависти души, просто рассматриваешь их и откладываешь в сторону, на них не хочется тратить время, от них несет смертельной глупостью, но боишься, что это заразно.
Посельчане, думали, что униженное достоинство полицая пойдет мстить и все же лишит животину жизни, но…жадность победила. Правда быка теперь кличут «иди-сюда-скотина-твердолобая», да и полицай, к нему больше не подходит, но, это, как-то, животинку, не печалит.
...Удивительно, но после бабулечно-бабищной атаки на следующий день к назначенному правительством времени к местному ДК, камуфляжно-уполномоченные быть властью, все же привезли гуманитарную помощь: одну пачку чая и одну пачку лимонной кислоты на человека, но много. Хватило всем.
Из очереди понеслись предложения: “кодированные рошеновские”, “житомирские-шоколадные бомбы”, придумали даже “киевский наколотый торт”...Гогот от нашей, быстро двигающей очереди, вызывал недоумение у проходящих мимо.