Хряп! Щит выдержал. Викинг – тоже. Значит, поищем камень побольше…
Эти сведения Фёдрыч получил от самой Крашены, оказавшейся на удивление толковым источником информации о здешних обычаях и нравах. А нравы были – еще те. Местные жили как дикари. Рабство процветало. За убийство наказывали деньгами или не наказывали вообще. Окажись Уве и Скалли ловчее, ничего бы им не было за Фёдрыча-покойника. Кроме снятой с него добычи.
Крашена с сопровождающими проехали мимо укрывшегося в лесу майора, слежки не обнаружив. Не сказать что могучие воины. Седобородый ветеран и два юнца лет по шестнадцать. Ветеран что-то вещал по-своему, остальные внимали. Крашена, что характерно, не выглядела испуганной. Скорее умиротворенной. На лошади сидела уверенно. В одной, расслабленной, руке – повод, в другой – малыш.
Викинг заорал что-то в ответ. Санёк, естественно, не понял. Показал знаками: лезешь вверх, получаешь каменюкой.
– Да, двое, – вопрос Фёдрыч проигнорировал. – Но сейчас иду я один. Это разрешено?
– Хрен с тобой. Отдам всё за сотку И еще разрешу всякой мелочи набрать. Ты ж голый и босый, с одним ножом. Но будешь мне должен. Сотку. По рукам?