Кто не видел Калиновски до терапии — просто не верил, что этот пупсик мог быть кошмаром всего завода. Я тоже не видел — и не верил, а зря.
Он огляделся, прикидывая, куда бы влезть повыше, чтобы толкнуть речь.
А я скажу, чтобы Кен записал, — и тот запишет.
Ящик для конвертов поставили в курилке. Чтобы опустить свою фальшивку, Кену пришлось ловить момент, когда рекреационная зона опустеет, и залепить жвачкой объектив камеры слежения. Джейн не разглядела девиз на конверте, зато наблюдала с огромным интересом, как наш джеймсбонд подкрался к камере по стеночке, а потом кинулся к ящику и что-то сунул туда. Она даже щелкнула диверсанта на телефон. Сомнений не было: Кен планирует какую-то провокацию.
— У него таких друзей полгорода, — процедил кадровик. — Вся женская половина.
Я слушал и боролся с желанием ущипнуть себя. Все стало ясно. Просто, как болт. И тем не менее похоже на дурной сон. Потому что как-то слишком обидно. Поперек национального менталитета.