Мы вчетвером отошли в сторонку после юбилейной церемонии — отмечали тридцать лет со дня выхода конвейера на проектную мощность, — и нас, героев «событий», ветеранов завода и просто симпатичных ребят, там щелкали все, кому не лень. Было забавно, и было потом из чего выбирать.
— Да работа у меня нервная. Больше не буду, честное слово. Ну как твой цитрус, бегает? Ты когда погонишь его на ТО, не забудь сначала мне звякнуть, я там знаю кое-кого, прослежу, чтобы все было хай-энд…
— Ночь на дворе! Ну, чего вы опять натворили? — сказал вместо приветствия кадровик.
— Все-таки, Михалыч, у тебя в голове опилки!
На заводе Кен никогда не стучал на Джейн Семашко.
— Не надо вам было идти на завод вообще, — сказала Джейн. — В принципе не надо было. Ну ладно, это уже бесполезно… Короче, ты когда встанешь на конвейер, пройдешь его весь, поймешь его — не задерживайся. Ни одного лишнего дня не оставайся там. Либо бросай завод, пока он тебя не выбросил, либо делай как я. Слышишь меня?