— Твое милосердие, Даезаэль, воистину не знает границ, — мрачно сказал тролль, снимая сорочку и подставляя под иглу руку.
Несмотря на его уверения, что идти нам совсем недолго, до места стоянки фургона мы дошли только к полудню. Утренняя бодрость испарилась, и я уже едва шла, потеряв интерес к окружающему миру и совсем не слыша Ярослава, который иногда говорил что-то подбадривающим тоном.
Я улыбнулась его уверенности в своих силах и заснула.
Я выслушала это известие с открытым ртом.
— Пить хочешь? — раздался шепот капитана.
Волк неохотно занялся котелком, бросая на меня косые взгляды.