— Вот как, — глухо проговорила я и попыталась отвернуться.
— Что, совсем плохо выглядит? Не хочу предстать перед Томигостом как чучело и опозорить свой род.
— Ты… сука… — Он с трудом приподнялся, и я увидела, что, пришпилив телогрейку к телу, в животе старика торчит мой кинжал.
Я цеплялась за него так судорожно, словно была утопающей, а он — моим спасителем, и разжать руки меня ничего бы не заставило. Троллю пришлось держать меня в одной руке, словно ребенка, а второй вести к выходу из замка уже оседланную лошадь.
— Тогда плывем на тот берег и привязываем канаты, — оборвал его тролль. — Так будет хоть какая-то гарантия, что не придется вылавливать фургон ниже по течению.
Я обернулась к нашему фургону, где на облучке сидел Драниш и изо всех сил изображал типичного тролля — большого, тупого, но очень сильного и неимоверно опасного. Он точил свой меч с такой кровожадностью во взгляде, что люди боялись подойти к фургону ближе, чем на несколько шагов. Я не сомневалась, что тролль успевает следить не только за всеми нами, но и за окружающими людьми, чуть что готовый броситься на выручку.