— Он что-то там копается, но говорит, не хватает необходимых материалов. Я в этом совершенно ничего не понимаю. Хватит болтать, пойдем, я тебя выкупаю, а то от тебя и правда воняет.
— Завтра проснется Ярик и прекратит это самоуправство. — Я не видела лица Драниша, но чувствовала, что он улыбается. — Ярик наш все эти любовные штучки терпеть не может. Глупый…
— Вы так сильно ходите на мне жениться? — спросила я.
Я представила маленького шестилетнего мальчишку, на дом которого напало враждующее племя и который был вынужден защищаться, убивая и видя, как гибнут его близкие. Я представила маленького черноволосого тролленка, плачущего от боли и ужаса, пока его мать ковыряется в открытой ране, а вместо утешения отвешивает подзатыльник. И этот ребенок вырос во взрослого, невероятно сильного и милосердного мужчину, который всегда умеет найти нужные слова.
— Просим простить нас, Сиятельная, — робко сказали охранники. — Пожалуйста, не сопротивляйтесь!
— Здесь тебя никто не потревожит, — сказал Драниш. — А если что — кричи, не стесняйся. У нас всегда кто-то будет дежурить, так что голое воинство спасать тебя не ринется.