Гости (даже Рысье Ухо с сынулей) тут же бурно выразили свою солидарность с позицией Свартхёвди. Ссориться с Медвежонком никому не хотелось.
Раненый перенес процедуру стойко: не пикнул, не поморщился. Разок, правда, потерял сознание и начал валиться на бок, но был удержан от падения племянником. Через минуту, однако, пришел в себя и гордо выпрямился. Да уж! У меня в голове вертелась строчка какого-то поэта: «Гвозди бы делать из этих людей…»
Дедушка изобразил рукой берсеркам: оставьте нас, и Хавгрим с Медвежонком послушно слились. Свартхёвди, вылезая из-за стола, хлопнул меня по спине и пожелал приятного аппетита.
— Так меня зовут, — согласился дедушка. — Каменный Волк. А ты, вижу, выбрал путь своего отца.
На просторной, как подставка для телевизора, ладони гордо возвышался махонький, сантиметра четыре, не больше, бронзовый Будда. Будда, восседающий на лотосе.
Когда я прибыл, они как раз бросали кости: кому первому укладывать Бетти на спинку.