— Думаешь, меня убьют? — Просто так спросил, без задней мысли.
Получил разрешающий кивок, упал на забрызганное кровью (плевать!) ложе и отрубился.
А это вариант! Если я публично отрекусь от Христа, не исключено, что язычники-датчане мне поверят! Потому что, будь я настоящим франком, я бы скорее умер, чем совершил такое.
— Какой сон, матушка? — спросил Свартхёвди, откладывая на время недогрызенное свинячье ребрышко.
Очередной попутчик тоже продемонстрировал полную лояльность.
Рунгерд скользила между деревьями, не сбавляя темпа. Ходить на лыжах ей было так же привычно, как младенцу — сосать молоко.