— С нами ведь твоя матушка идет, — напомнил я. — За нее ты не беспокоишься?
— Ведите их в дом, — распорядилась Рунгерд. — И дайте горячего молока. Позже я займусь ими, а пока хочу выслушать историю с самого начала.
Тряпка нашлась. Я обмотал ею конец шеста (пояснив, что это — для безопасности моих противников), оставив хвост нужной длины.
То, что я собирался проделать с мальчишкой, можно проделать только с мальчишкой. Тот, кому перевалило за двадцать пять (а то и за двадцать — люди разные), уже не подходит для этого испытания. Мой учитель, который устроил мне такую же проверку, сказал позже, что превышать пределы возможностей собственного организма можно только до тех пор, пока он, организм, не начал стареть. А стареть он, вопреки сложившемуся мнению, начинает не в сорок-пятьдесят, а уже в двадцать. Об этом знают мудрые китайцы, но понятия не имеют, к примеру, наши бодибилдеры, ворующие сами у себя десятилетия жизни. Есть простое правило: когда организм растет, запредельные нагрузки ему только в плюс, потому что они расширяют пределы его возможностей. Но когда рост прекратился и предел установлен — всё! Теперь нагрузки должны укладываться в этот предел. То, что сверху, — уже за счет здоровья.
Но я мог на эту тему только гадать. Ясно было лишь одно: внимание такого человека, как Ивар Рагнарсон, — очень, очень опасная штука.
То есть обсуждали Вальтев, Рунгерд и Хавчик. Иногда вступал Свартхёвди. Я же делал морду кирпичом и солидно помалкивал.