Я был польщен: из-за моей скромной персоны Хрёрек готов отказаться от будущего великого похода!
Игры начались с боя жеребцов. Воистину сегодня был неудачный день для этих славных животных.
Ночь прошла спокойно. Утром мы отбыли, распрощавшись весьма холодно. А километров через пять (мы всё еще поднимались) Свартхёвди остановил нашу экспедицию, вскарабкался на скалу, затем — на венчавший ее невесть как угнездившийся на камне кряжистый дуб и минут пять озирал окрестности с его макушки.
Я в сердцах отвесил Хавчику подзатыльник, велел: «Сгинь!» — и предался размышлениям: куда бы деть мою объявленную персоной нон грата собственность.
А дальше старина Каменный Волк не стал юлить и сделал мне недвусмысленное предложение. А не хочу ли я, весь такой крутой и отмеченный вниманием Папы-Одина, стать еще круче, приобщившись к славной тусовке поедателей щитов, то бишь — ульфхеднаров? Все приметы говорят, что у меня — получится. Не зря же я себе выбрал прозвище — Ульф.
Хотя, видит Бог, я не знаю лучшего способа забыться, чем этот. Эх! В своем несчастье Рунгерд стала еще красивее. Надменность королевы пропала. Зато буря, кипевшая внутри, озарила ее лицо той самой женской чувственностью, которую она так умело прятала за маской властной дамы.