— Я видел! — крикнул кто-то в толпе. Вперед вылез какой-то дан. Не викинг, судя по прикиду. — Этот, — взмах в сторону покойника, — к этому подошел, а этот его — ножом!
Рунгерд захихикала и ущипнула меня за ногу.
Правда, у великана имелся сын. И сын этот отомстил за убитых родителей в лучших скандинавских традициях. То есть сначала хотел утопить, но легко согласился на выкуп. Тот самый котел с Мёдом Поэзии.
Сочувствую тигру, который напал бы на Рунгерд.
Кроме меня, из наших в «палочном фехтовании» участвовали еще семеро. Причем не из последних. Например, мой старший товарищ Трувор. Трувор Жнец, как позже представил его распорядитель.
Паренек недопетрил. Или боевого опыта не хватило. Но махал он топором недолго. Раза два только и успел. Потом я вошел в клинч, притиснул его к столбу (в кои веки я оказался крупнее и тяжелее противника!), легонько, не увеча, приложил бойкого тинейджера коленом в пах, отобрал топорик и отпустил. Вернее, передал обмякшее тельце в крепкие руки старины Пэра. Великая битва закончилась. Пора паковать трофеи.