Ужас в том, что о т.н. "сочинских автобусах", которыми вывозили из прихорашивающегося для Зимней Лимпияды ЮЖНОГО города бомжей и беспризорников, мне рассказывали несколько раз самые разные люди. И о том, что однажды пропал автобус с девочками – тоже…
Опомниться и осмотреться нам не дают ни минуты. Новая команда – и вот мы по освещённому фонариками коридору и под всё то же сиплое собачье подвывание куда-то идём. Ага, к морю идём, прибой слышится громче. А вот и он. Ну, так я и знал.
Ладно, всякие там физику-химию-математику-геометрию мы с Маринкой ещё в школе сделали, это просто. А История? А политэкономика? А, о ужас Тринадцатой бездны, Могущественнейщее из Проклятий Йог-Сотхотха и любимая пытка Ктулху (чтобы он ещё сто веков проспал), я имею в виду то, что Валерия Николаевна (наверняка тайный адепт Ктулху, причём не из низших), однажды в разговоре с нами, забывшись, назвала истинным, наводящим дрожь на всякого нормального школьника именем "родная литература".
И пока мы с Маринкой возились в библиотеке и мирились, то когда вылезли наружу нам пришлось опять поругаться. Автобус-то наш школьный тю-тю уже, уехал наш автобус. Он никогда не ждёт никого. Его самого ждать, бывало, приходится, а сам он не ждёт. "Кто не успел – тот опоздал", – говорит джигит. Что ж, не первый раз то. Мы привычно поцапались с Маринкой на тему того, кто дольше в библиотеке тормозил (на самом деле, тормозили оба), а потом уныло почапали по жаре к дому. Это не первый раз уже случается нам вот так вдвоём идти. Настолько не первый, что сексуально озабоченное чудо даже не стало всплывать со дна своего мутного болотца, а просто для порядка (типа "я всё вижу") выпустило парочку небольших дурно пахнущих пузырьков. Но мы с Маринкой давно решили для себя, что у нас с ней полное равноправие, не стану я за ней её портфель переть двадцать километров, сама пускай тащит. Тем более, если по справедливости, это она мой портфель тащить должна, так как она на полторы головы выше меня и намного сильнее. Ого, сзади нас автомобиль догоняет. Да не один, колонна целая! Вот удача! Может, подвезут?..
Смеётся, чёрт бородатый. Насчёт искать, говорит, будь спокоен. Никто тебя теперь уже не найдёт. Ушёл ты, пропал без вести, утонул или ещё беда какая, мало ли что бывает. Погорюют, да и перестанут Не ты первый, не ты и последний. Я, говорит, таких как ты, уже не одну сотню переправил, это, говорит, работа моя. Правда, обычно он возит девочек, но и на мальчиков спрос есть, не волнуйся. Ты тут, как бы ещё и не самым дорогим изо всех вышел. Если выживешь, конечно. Белый, четырнадцать лет, не, если выживешь, точно хорошую цену дадут за тебя. Такие евнухи высоко ценятся.
Маринка… Она… Она плавает чуть лучше топора, сколько я ни учил её. Бесполезно всё, она продержится на воде от силы пару минут. И всё равно колебаний в её взгляде я не чувствую. Для неё нет и не может быть иного выбора. И тут за левую руку меня берёт ещё кто-то. Обернувшись, вижу ту самую девчонку с неровной стрижкой, которая в автобусе помогала мне. Она деловито и без суеты стягивает с себя футболку, джинсы, а затем и не первой свежести трусы. Обуви на ней никакой и так не было. Безо всякого смущения она поворачивается ко мне, говорит, что её зовут Катя и предлагает мне снять шорты. Что ж, она права. Я хоть и неплохо плаваю, но семь миль… Даже если мы не заблудимся в темноте. Маринка же своё платье так и не стала снимать. Бесполезно, и она тоже понимает это.