— По-твоему, оно еще не постигло их? — спросил Саймон.
— На колени перед Дейенерис Бурерожденной, — завела Миссандея, — королевой Миэрина, королевой андалов, ройнаров и Первых Людей, кхалиси великого травяного моря, Разбивающей Оковы, Матерью Драконов!
— Только Ниэссоса. — Каво, убрав ширму, обозрел позицию Тириона. — Малакуо, старый и беззубый, не перестал быть тигром, а Донифоса в другой раз не выберут. Город рвется воевать.
— Не мог же Иллирио знать, что девочка останется в заливе Работорговцев.
«Бесчисленные восторги и толстые стены». Тирион поболтал вино в чаше.
— Убить, убить, — захлопал крыльями ворон.