Тогда Крокодил встал и вернулся к костру.
— То есть вы согласны? Когда вам будет удобно встретиться с земляком или вы предпочитаете дальнюю связь?
Крокодил мигнул. Капсула открылась, как книга; на лужайку выбрались, цепляясь друг за друга, розовый толстяк в спортивном костюме и щуплая блондинка в маленьком черном платье.
— В самом деле, — улыбка Крокодила стала чуть более сладкой, чем ему хотелось бы. — Слушай… Расскажи мне, как девчонки проходят Пробу?
Он увидел себя деревом… нет, не деревом, а клубком сосудов, волокон и веток со многими корнями. Опустившись на колени у тела Тимор-Алка на песке, Крокодил увидел себя системой, огромной, сложной, крохотной, как зернышко манки, колоссальной, как всемирный завод. По волокнам и сосудам пульсировали вещества и влага, рвались связи, высвобождая энергию, рвались тончайшие ниточки; нежные, мохнатые, похожие на ручных крысят, приходили пиявки и высасывали жизнь, силу, кровь.
Но, может быть, она звала по имени бывшего мужа?