– Суки, – прокомментировал тотчас же Аллилуев.
– А тебе не кажется, что лучше не спрашивать, что мне кажется? – рявкнул незнакомец и злобно посмотрел на прапора: – Хорошие у тя уши, фигуристые, мне как раз пары для полного ожерелья не хватает.
– Я же помру, – начал стращать всех Ромашкин.
– У меня, наверное, «вьетнамский синдром», мне столько всего пришлось пережить, – ответил печальный Ромашкин и даже шмыгнул носом.
– Да успеем, – крикнули хором Вова с Эдиком и выбежали в дверь.
– Отвали, рецидивист! Давайте просто позырим, что тут интересного, а то мы здесь дальше зрительного зала никогда не ходили, – предложил Степной.