Я разжал руку, и восковая кукла, скособочившись, упала на стол. Я положил руки на колени и замер, не желая ее напугать или сделать жест, который покажется ей угрожающим.
Квоут взглянул на темно-красный корнеплод на доске, как будто никак не ожидал увидеть его здесь.
— А, неважно! — бросил Элодин. — Что интересного может рассказать Квоут?
— Раз: ничего не записывалось. Думаю, эту возможность можно отмести сразу. Амир были слишком важные птицы, чтобы ни историки, ни чиновники, ни церковь, одержимая своими записями, не упомянули о них ни словом.
— Чудесно! — воскликнул я, как только он подошел достаточно близко, чтобы меня услышать. — Амброз, твое присутствие — это та самая дерьмовая вишенка на дерьмовом тортике, который представляет собой весь процесс экзаменов!
Ученик кузнеца покачал головой и развел руками, явно не зная, что сказать.