— Большую часть своей короткой жизни я стремился попасть в Университет, — сказал он. — Мне хотелось попасть туда еще до того, как погибла моя труппа. До того, как мне стало известно, что чандрианы не просто одна из сказок, которую рассказывают вечером у костра. До того, как я принялся разыскивать амир.
Алверон кивнул. Его серые глаза говорили о том, что он все понял. Маэр был не дурак. Он знал, почем хлебушек.
Элодин протянул Феле руку и раскрыл ладонь — на ней лежал речной камушек, гладкий и темный.
— Ты бы снял с плиты сидр и поставил бы его студиться! — крикнул он вслед Коуту. — А то в прошлый раз получился не сок, а варенье какое-то! И я еще травок разных набрал, пока ходил. Они на кадушке для дождевой воды. Погляди там, не сгодятся ли они на ужин.
Баст вскочил и бросился к дверям, задвинув стул обратно под стол. Резкое движение потревожило один из смятых листов бумаги, что валялись на столе, комок бумаги упал на пол, подпрыгнул и закатился под стул.
Я положил футляр с лютней и дорожный мешок и сел за стол. Невзирая на то, что я явился сюда с наилучшими намерениями, мои глаза поневоле притягивал обугленный кружок на столе.