— Постойте! — крикнула она мальчишке, который закрывал дверцу, ведущую на лифт. — Мне надо уехать этим лифтом, а то я опоздаю. — Она выкрикнула это с мучительно-виноватым выражением на лице и, обойдя меня, вступила на платформу. — Ты заходи ко мне, ладно?
— Совершенно не сложно, — сказал Коут, направляясь в кухню.
Это был «Барашек с бубенцом». Мотивчик, который тысячелетиями насвистывают пастухи, гонящие стадо. Простейший из простейших. Мотивчик, который можно сыграть на перевернутом ведре. Да что там, ведро даже лишнее. Его можно просто прохлопать в ладоши. Насвистеть в кулак. В два пальца.
— Тебе лучше уйти. Совсем ни к чему слушать подобные вещи.
— А где моя лютня?! — воскликнул я несколько громче, чем собирался.
— Вот мои условия, — сказала она. — Я оставлю все это у себя в качестве залога за твой нынешний долг в девять талантов. Залог будет храниться у меня в течение года.