Я свернул за угол как раз вовремя, чтобы увидеть маэра, выходящего из своих покоев. Он выглядел более здоровым, чем я видел его когда-либо прежде, под мышкой у него была стопка бумаг.
— Я понимаю, — сказал я, растирая лицо. — Ты извини. Последние два дня выдались очень тяжелыми. Я думал, в Университете все не так, как в остальном мире, а тут как везде: все заискивают перед напыщенными мерзавцами вроде Амброза, а добрые души вроде Симмона отметают как простачков.
Я очутился у дверей комнат маэра прежде, чем пузырек успел остыть. Стейпс отворил мне на стук и проводил меня в спальню маэра.
— Ну а я посвятил себя тому, чтобы стать обаятельным, — сказал Вилем.
— Нашел. Она тут, со мной. Но прежде, чем мы войдем, обещай, что не станешь делать ничего, не посоветовавшись прежде со мной. Договорились?
Температура лекарства вообще не имеет никакого значения. Любой медик это знает…