И, не дожидаясь ответа, развернулся и зашагал прочь. Он улыбался.
Я протянул ему пузырек с янтарной жидкостью. Солнце радугой заиграло на стеклянных гранях.
— На флейте, — ненавязчиво поправил я. — Но нет. Я предпочитаю лютню.
Он снова обратился к Хронисту. Голос его звучал абсолютно спокойно.
— Наверно, буду и дальше работать в архивах. Химией буду заниматься. А Брандье позвал меня на математику многообразий.
— Кстати, скажи, пожалуйста: что ты делал в «Золотом пони» в тот вечер, как загорелся номер Амброза?