Сим задрал голову, чтобы посмотреть на меня. Он жизнерадостно улыбался, как всегда, но и на его лице тоже были заметны признаки утомления.
В комнате царила непроглядная тьма, а я слишком устал, чтобы спускаться вниз и разыскивать огонь в очаге. Поэтому я просто коснулся фитилька лампы, что стояла рядом с постелью, слегка запачкав пальцы маслом. Потом я пробормотал связывание и ощутил, как похолодела рука, отдавшая часть тепла. Поначалу ничего не произошло, и я нахмурился, сосредоточившись, чтобы преодолеть алкогольный туман в голове. Холод глубже проник в мою руку, меня пробрала дрожь, но наконец фитиль вспыхнул.
— Хорошо бы так! — буркнул я. — Тогда я хотя бы знал, в чем дело.
— Поскольку ты — студент, имеющий полный доступ к архивам, думаю, ты и сам способен это выяснить, — ответил Кукла. Его внимание сосредоточилось на марионетке, лежавшей перед ним на столе. Он бережно опустил ее на пол, чтобы веревочки не запутались. Это было великолепное миниатюрное изображение тейлинского священника в серой рясе.
Я осторожно влез на парапет и свесил ноги за край моста. Вид отсюда был впечатляющий, сердце у меня радостно забилось.
Однако именно мои письма привлекли ее внимание. Именно мои песни заставили ее подойти достаточно близко, чтобы Алверон смог пустить в ход неторопливое обаяние своих речей.