– Марат, рви ее быстрее. – И пока он возился с взрывчаткой, спросил: – Что за байда там случилась? Почему ты на четвереньках бегал?
– Нашатырь нюхнуть давали? Водой обливали? По щекам… хотя нет, отставить! У него мозги стряслись, поэтому хлопанье сейчас явно противопоказано. Блин! Чего же тебе еще, собака, надо?
– Ты, прендегаст ушастый, сначала кричи, а потом стреляй! Уставы учить надо, мудак долбаный! Выйду – ноги вырву!
Про гранаты я вовремя напомнил, увидев, как Жан выдернул из кармана разгрузки бочонок РГ 42. После моего предупреждения он сунул ее обратно и нырнул в еще не осевшую пыль. Я, идя следом, думал, что у немцев есть фора минуты в четыре. На их стороне еще и хорошее знание здешних ходов. Но если не будет никаких развилок, то мы их загоним. Никуда эти дети подземелья не денутся.
– Илья, нам сейчас не до шуток. Но ты, судя по тону и времени появления, не «пустой» пришел?
– Не знаю. Когда русские вошли в город, я очень испугался и пошел за ним, не задавая лишних вопросов. Мы и трое его сослуживцев несколько дней прятались в разрушенном доме, но потом нас обстрелял патруль и меня, уже раненого, перенесли сюда.