— У тебя стало больше юрт или мне показалось? — спросил я Гоара, когда мы в его юрте ждали, пока женщины сварят мясо.
— Так даже лучше получилось, — успокоил его. — Не знаешь, кому здесь можно продать эту арбу с мукой и парусиной?
— Пока нет, — ответил я. — Но это ведь не только от меня зависит. Всегда может появиться хороший случай взять добычу.
Он смутился, не желая показаться трусом, но и дураком тоже не хотелось быть.
— Не ожидал, что вы такие несерьезные люди! — упрекнул я, поняв, что офицер не внес деньги.
Я заходил в порт Салоники пару раз. Видел у моря большую старую крепостную башню, а в городе — остатки крепостных стен и еще одну башню у кремля. В самом кремле располагалась городская тюрьма, поэтому попасть туда можно было только по приглашению суда. Греки рассказали, что Солунь сейчас окружена высокими стенами, и что кочевники, не имеющие флота, вряд ли смогут перекрыть снабжение морем. А то, что в осажденном городе цены на зерно намного выше, понятно и дураку. И я решил рискнуть. Надо ведь было отбить расходы на кинжал.