— Обойдемся, — фыркнул офицер, внося в бумагу его фамилию. — Тут у половины нет. Откуда будешь?
Сами они не чувствовали к Саше особой неприязни. Его больше не били, разве что толкнули пару раз от скуки или для того, чтобы он не скучал от одиночества. Похоже, он им был в тягость, так как заставлял постоянно быть настороже. Но они терпели его как небольшое разнообразие.
Хорошо, что у телефона не было режима громкой связи.
А здесь картина была обратная. На одного человека, физически и морально готового откапывать других, приходилось двадцать погребенных под руинами. На одного врача, решившего помогать всем пострадавшим, а не только своим близким, — несколько десятков искалеченных, обожженных и облученных.
Его слова попали на плодородную почву. Солдаты потеряли бдительность, следя за конфликтом, и несколько человек, самые решительные или пустоголовые, воспользовались заминкой. Они проскочили через оцепление и кинулись вниз по улице. Преследовать сбежавших было бессмысленно, но, видя их успех, еще десяток-другой затворников бочком протискивался к выходу.
— Ведите. Кстати, я у тебя до сих пор ни разу не был.