О как! Остальные двое тоже поднялись и уже обходят меня с двух сторон. Ишь ты! У одного вроде нож в руке? Ну, мальчики, это вы попутали! Я вам что: придурок из начинашек? Мечей при вас вроде не видно, а на ножах я вам и сам класс показать могу…
Так что в последнее время у меня появилось гораздо больше времени на то, чтобы поразмышлять, повышивать, да просто посидеть, зная, что никто не ловит твой взгляд, не следит за малейшим поворотом головы. Вот такая вот радость. Знала бы об этом бедняжка Жозефа, вот бы удивилась! Какая она маленькая и худенькая, как птичка… Птичка-невеличка… Как знать, может быть, я куда охотнее жила бы ее жизнью — пусть бедной и нелегкой, но полной надежд. Пела бы псалмы и пропалывала репу. А надоело бы — так взяла бы, да и убежала, куда глаза глядят! Ведь когда не боишься своим поведением опорочить несколько королевских семей разом, все несколько проще…
— А-атставить! — бодигарды тут же вытянулись и грохнули копьями о землю. — С чем приехал, Стурре Ювенсон? Каков ответ короля Дании и его владетельного брата?
— Да ты не дрожи, браток! Будь уверен: мы тебя ему в обиду не дадим!..
— Хоронили… Жрали… — шелестит над собравшимися, а кто-то особо храбрый спрашивает погромче, — Чего лаешься-то, сержант?..
Самое главное, что я поняла в Антиохии — не надо бояться. Мужчины привыкли считать, что женщины всегда молчат и только повинуются, и оказались совершенно не готовы к тому, что кто-то из нас пошел им наперекор. И вот этим-то моментом растерянности и надо было уметь воспользоваться. Я сумела, и поэтому поехала не в дурацкой повозке, а верхом, и проскакала весь путь от Парижа до Антиохии, ничего со мной не случилось. И дальше оказалось, что надо просто поступать так, как считаешь нужным, не боясь заранее мужского неодобрения. А если к тому же умеешь правильно распорядиться их мужскими слабостями — дело пойдет куда как проще и быстрей.