— Да ты не расстраивайся, племянник, — он доверительно тычет меня в бок. — Подумаешь, семьдесят пять тысяч марок! Да вон, например, у скотландского короля Уилиама мак Эанрика лишних денег — пруд пруди! А если бы не так — стал бы он выкупать право сюзерена у твоего отца? Да никогда и ни за что! Собрал бы войско, да и отобрал по праву сильного, а не высиживал бы в своем Стирлинге, словно наседка на яйцах! Замки строит — значит, боится, деньги платит, значит — войско слабое! Давай, племянник, покажи ему, каких ты кровей!..
Но «следующих» не было. Стиснутые между двух огней, воины принца Джона смело бросились наутек…
С купцов и мастеров были взяты клятвы хранить все в тайне, после чего им был выдан аванс. Ну-с…
— Сожалею, что не смогу доставить вам такого удовольствия, — холодно ответствовал граф. — Милостью коро… то есть принца Робера, все разбойники были прощены и зачислены в армию или флот, а новые налоги столь легки и необременительны, что простолюдинам больше нет нужды бежать в леса. Конвой же нужен для того, чтобы вы, благородные гости, не нарушили по незнанию законов веселой Англии, да хранит ее Святой Георгий и принц Робер!
Кончик косы становится настойчивым, а потом к нему присоединяются губы… Э-эх! Не дадут мне с утра о государственных делах подумать…