Да уж, – жестокий облом с Конгрессом, заставил меня наконец вытащить голову из песка, и посмотреть на реальное положение дел в Племени Ирокезов.
А "колебаться в такт с колебаниями линии партии" тут еще как-то не научились, про Париж, который "стоит мессы", тоже не слыхали, и вообще отличались каким-то детским максимализмом в понятиях "друг-враг".
Но дедушка Леокай, не был бы самим собой, если бы не устроил мне напоследок каверзу. – Прямо посреди прощальной пирушки, когда я чуточку уже расслабился и пребывал в благодушном настроении, он обратился ко мне, при всей честной компании с вопросом, – а не могу ли я, коли уж так Велик как сам рассказываю, совершить обряд объединения крови и между его людьми и теми "забритыми" что захотят уйти вместе с ним?
Идеально чистой Степь после этого конечно не стала. Но все-таки появился шанс пройти в темноте от одного лагеря до другого, не вляпавшись раз двадцать в вонючие кучи.
– Пришли говорю. – Вырвал меня Витек, из глубокой задумчивости о несовершенстве мира.
Два раза повторять не пришлось. – Что ирокезы, что чужаки, быстренько развернулись и дернули к реке, не желая присутствовать при безобразиях своего шамана в загробном мире. Ко мне ринулся разве что Витек, таща наши "магические припасы", в список которых входили и травки, и бинты с хирургическими инструментами, и краски, и бубен. Вот бубен-то я и забрал, после чего велел Витьку, чесать к реке вместе со всеми. Он конечно скорчил недовольную физиономию, как-же, лишают возможности поучиться большому и страшному колдовству. Но спорить не осмелился, и покорно пошел по указанному адресу.