Прекрасно понимая, что мой собеседник прежде чем открывать свои карты хочет собрать максимум информации, я терпеливо вел этот разговор. Все это мне напоминало первые минуты поединка, когда соперники ходят кругами, изучая друг друга. Но времени оставалось мало, и мне нужна была дополнительная информация, чтоб хоть как-то планировать свои действия.
— Рейнхард, мальчик мой, я не про эту возню возле Фюрера. Я имею в виду общую обстановку на фронтах. Операция "Тайфун" явно пробуксовывает, и по прикидкам моих специалистов, посвященных в проблему с "гостями", на Восточном фронте нас в ближайшее время ждет масса неприятных сюрпризов.
— Вы думаете, тот взрыв уничтожил и их установку?
— Вот и я так подумал. Особенно после того как из-под Борисполя в Севастополь восьмидесятитысячную группировку вытянули, при этом, считай месяц, восемь дивизий держали, и парочку недавно под самый корень пошинковали, уж слишком нагло лезли. Сейчас под Вязьмой котел нарисовался, чуть меньше чем в нашей истории, но все равно тысяч триста там окружили, вот и хотим на направлении главного удара на Москву Бориспольский сценарий повторить. Накачать группировку свежими силами, продуктами, боеприпасами, самим там отметиться, вот и полетит немецкий план "Тайфун" лесом.
Не знаю почему, я его понял, почувствовал, о чем он.
— Чего им тут реветь, вроде по карте дороги нет.