— Не ври мне, Артуа, я ведь все чувствовала, и такое было четырежды.
«Если задуманное удастся, быть тебе, Гриттер, дир Гриттероссо. Или дир Гриттосо, как сам того пожелаешь, — думал я, глядя на него. — Ну а если нет, что ж, в таком случае мы сможем с уверенностью сказать, что сделали все, что было в наших силах».
Прощать — удел сильных. Кто это сказал? Или я только что сам придумал?
Не нужно ничего пинать, Артуа, потому что, если ты повредишь ногу, некому будет тебе помочь. А с одной ногой ты долго не протянешь.
Когда я, истратив весь запах воздуха в легких, вынырнул на поверхность, то сразу отыскал взглядом корабль. Дистанция до меня была невелика, для пистолетного выстрела вполне доступная, хотя попасть с качающейся палубы в такую маленькую цель, как голова, весьма проблематично.
Горднер расхохотался, и это было для меня непривычно. За все время, что я его знал, он и улыбнулся-то не более трех раз.