«Славно я по двору пометался, — думал я, оглядывая поле недавнего сражения. — Вон сколько моих. Правда, и противники были не самые сильные».
Я встал, оглядев собравшихся. Все они — боевые офицеры, далекие от придворной политической грязи. За ними — славные предки, посвятившие свою жизнь служению родине. Они не понаслышке знают значение слова «долг», этому нельзя научить, но можно проникнуться.
Мне все же удалось кое-что узнать об Изнерде, пусть и не так много, как хотелось бы. Но и того, что я услышал, было достаточно, чтобы понять: захват изнердского корабля сродни пощечине. И пощечина эта была нанесена не какому-то конкретному человеку, а целой державе. Последствия представить нетрудно.
Вот так-то. Все — это все, Артуа, и ни словечком меньше. Да и какой смысл был Прошке что-то скрывать?
Чтобы вести круговой обстрел, имелось еще несколько фальконетов, в том числе на мостике. Они были нужны на всякий случай, для стрельбы картечью в упор.
А взгляд ее стал совсем уж требовательным. И я решился.