И когда Чиз с готовностью закивал головой, попросил его в свою очередь не распространяться о том, кто я и что собой представляю в Империи. Граф, просто граф, и этого будет достаточно.
«Но это же было в другой ситуации, — пыхтел я, не зная, что возразить. — Там береговые батареи, там форты, которые будут поддерживать с берега пушечным огнем. Хотя если посмотреть с другой стороны… Вряд ли они смогут вести с берега эффективный огонь. В такой мешанине кораблей нетрудно и в своих угодить. Так что разумней всего будет не махать руками и брызгать слюной, а поддержать атаку. И для начала пустить в ход все оставшиеся у нас три бота с минами».
Раздался яростный многоголосый рев табрисцев, идущих в атаку, и сразу же выстрелил фальконет, расположенный у трапа по левому борту. Фальконет у правого трапа был разряжен еще тогда, когда мы бросились на приступ мостика.
Я поспешно отказался, мотивируя свой отказ ранением. На что он пожал плечами, добавив, что рана находится довольно далеко от того места, которое в таких случаях и предполагают использовать.
Я долго обдумывал ответ. Однажды точно такой же вопрос в примерно такой же ситуации мне задал Анри Коллайн. Тогда я честно попытался ответить, но убедительности в моих словах было мало. Наверное, я и сейчас был не слишком убедителен.