— Трое суток, — сказал он твердо. — Кормите хорошо…
Расскажу теперь, друг Чедогон, как выглядит на Таларе Ганза, чьих купцов нам доводилось встречать и на Сильване.
— Все правильно, — сказал Сварог, ничуть не кривя душой. — Двести боевых машин, система станций слежения… Нет уж, еще и это я просто не потяну.
— Собственно, все из-за Стахора… — сказала Эгле, и на ее лице отразилась нешуточная злость. — Отношения у нас с самого начала не то чтобы не заладились… просто мы оба, такое впечатление, были друг другу антипатичны. Его мотивов не знаю, а мои… Дешевенький человечек, тряпка, грош цена. Он никогда ничего о себе не говорил, но голову могу прозакладывать, что он тоже актер… точнее, актеришка из какого-нибудь балагана, ступенек на несколько пониже моего театра. Своих я всегда узнаю, а таких вот балаганных ничтожеств повидала достаточно. Видел бы ты, как он до сих пор упивается церемониями, велит разрабатывать новые, еще пышнее — вот в этом граф ему никогда не препятствовал, по-моему, графу было все равно… Честное слово, я так его описываю не от обиды за все, что от него пришлось перетерпеть, а потому, что он и впрямь жалкое балаганное ничтожество. Понятия не имею, почему граф выбрал такую дешевку. Если ему нужны были полные тряпки, почему он и на роль Эгле не взял кого-нибудь поглупее меня?
Канцлер вскричал, что следует действовать. Принц Элвар, не убирая прихваченного из манора меча в ножны, ответил, что неизвестно еще, кто будет действовать. Поскольку у него есть сильные подозрения, что Канцлер с Гаудином, хотя и не значатся в наспех составленном списке заговорщиков (включающем, возможно, далеко не всех), могут тоже состоять в заговоре. Иначе как же случилось, что они просмотрели такое? Из чистого головотяпства? Ой ли?