Что можно было предпринять в сложившейся ситуации, Андрей даже не представлял. По большому счету он оттягивал время: отрыв в две мили – это все же два часа, да плюс время, что потребуется на опережение орочьего каравана. Должно же было быть решение, его просто не могло не быть. Оно, конечно, у него был туз в рукаве, пять карабинов и отроки, которые могли с ними вполне прилично обходиться, если не сказать больше, а если свести дистанцию хотя бы до сотни шагов, то дел они могли наворотить немало, но тут есть одно «но». Любое, даже самое передовое, оружие только тогда играет решающую роль, если создать условия, при которых его применение будет наиболее эффективным. Расположи перед атакующей конницей пулемет – и он не поможет. Нет, потери у атакующих будут, и вполне возможно, большие, вот только нет ни у орков, ни у здешних людей того страха распрощаться с жизнью, что у его современников. Конечно, если они осознают, что, вот так идя в лоб, они могут как минимум потерять слишком много воинов, то это их остановит, заставит предпринять маневр, но и то не факт. Если потребуется, то они попрут по трупам своих товарищей, задавят массой, лишь бы получить положительный результат. Ну сколько в том мире найдется храбрецов, готовых броситься в атаку с шансами выжить этак один из ста? Мало. Очень мало. А здесь практически каждый готов пойти первым на стены, зная при этом, что может погибнуть не просто от удачного выстрела болта или получив секирой по голове, а и от пролитого на тебя кипящего масла. Но зато в конце имеется приз – либо золото, либо возвышение из общей массы. Средневековый менталитет, мать его. Здесь и казни-то жестокие не потому, что все кругом садисты, а потому что они привыкли: смерть всегда рядом, единственно что имеет значение – это то, как ты умрешь. Вот и выдумывают просто изуверские казни, чтобы вселить в людей хоть какой-то страх.